Амбициозный проект создания сети горнолыжных курортов на Северном Кавказе постепенно набирает обороты. Заявленный несколько лет назад как один из вариантов решения финансовых проблем региона, он не раз подвергался критике со стороны экспертного сообщества. Многие не верили, что большую часть грандиозных планов вообще когда-либо удастся воплотить в жизнь. Однако в минувшем сезоне в тестовом режиме заработал первый из комплексов — «Архыз», который посетили десятки тысяч отдыхающих.

Однако в проекте есть и проблемные площадки. О том, что сделано, какие сложности существуют до сих пор, и увидят ли жители и гости России обновленные курорты, корреспондент «РГ» выяснила у генерального директора госкорпорации «Курорты Северного Кавказа» Сергея Верещагина.

Сергей Викторович, в декабре 2013 года началась тестовая эксплуатация новых объектов курорта «Архыз», построенных в рамках проекта «КСК». Оправдались ли ваши ожидания? Ведь даже к обновленному курорту были претензии в плане сервиса.

Сергей Верещагин: В тестовую эксплуатацию мы запустили курорт, потому что к этому моменту была готова лишь часть трасс и не была построена система искусственного оснежения. Решили не позиционировать это как открытие курорта, хотели посмотреть, что еще нужно доработать, основываясь на отзывах посетителей. Предполагали, что во время тестовой эксплуатации к нам приедет 15-18 тысяч человек, ведь курорт еще не был готов работать на полную проектную мощность. Приятно удивились, когда за три месяца Архыз посетили около 36 тысяч отдыхающих, хотя гостей принимали всего две гостиницы, емкость проката лыж был незначительной, функционировала всего одна трасса протяженностью 884 метра, остальные не работали из-за маленького снежного покрова.

Мы не хотим делать курорт низкого качества при минимальном вложении средств. Стараемся использовать лучшие мировые практики в системе организации работы горнолыжных склонов: инструктажа, расположения мобильных снежных пушек, продажи ски-пассов, ценообразования и т.д. Понимаем, что еще не все работает на уровне европейских курортов, предлагаем гибкую ценовую политику и стремимся к достижению этого уровня.

Итоги горнолыжного сезона оценили положительно. У нас было два варианта дальнейших действий. Либо закрыть курорт на период строительства, либо предложить летнюю программу, хотя многие европейские курорты в теплое время года практически не работают.

Архыз — очень популярное место, сюда приезжают отдыхать в палатках, сплавляться по реке. Поэтому решили все же организовать летнюю программу, не рассчитывая на аншлаг. Но с июня по август на Архыз приехало больше гостей, чем зимой — около 40 тысяч.

Сейчас у нас идет активная подготовка к зимнему сезону, планируем открыть его в начале декабря. К этому моменту построим систему искусственного снегообразования — поставим около 100 пушек, которые будут оснежать свыше 200 тысяч квадратных метров, это почти восемь километров трасс. Введем в эксплуатацию еще один гостиничный комплекс. Существенно наращиваем объем проката — до тысячи пар лыж и сноубородов. Ориентируемся, что с декабря по март нас посетит порядка 100 тысяч человек.

Какие реальные инвестиционные проекты вы готовы предложить сегодня бизнесу?

Сергей Верещагин: Впервые за трехлетнюю историю компании у нас появились конкретные инвестиционные предложения, которые основываются не на эмоциональных суждениях, что Кавказ — это красивые горы. У нас есть зарубежные партнеры — компания «АИКОМ», которая яляется главными проектировщиком курорта «Архыз», они выстраивают логистику. Чтобы спроектировать зону катания, мы пригласили «Компани дез Альп», которая управляет горнолыжными зонами десятков курортов в Европе. Таким образом у нас появилось конкретное инвестиционное предложение с технико-экономической моделью, бизнес-планом строительства отдельных гостиничных комплексов, шале, апарт-отелей, развлекательных объектов. Как управляющая компания мы занимаемся подведением инфраструктуры, единым брендингом, предоставляем налоговые льготы. Бизнес вкладывает средства непосредственно в стройку. Сейчас проводим ряд переговоров с потенциальными инвесторами.

Архыз — это витрина. Но в проект входит еще несколько курортов, с которыми не все так гладко. Складывается впечатление, что дело движется там, где якорные инвесторы — это крупные бизнесмены, причем преимущественно выходцы из этих же республик. Например, в Чечне Руслан Байсаров строит «Ведучи», дагестанским «Матласом» заинтересовался Зиявудин Магомедов, и там тоже процесс активизировался. А где нет крупного бизнесмена, готового вложить средства в родной край, ситуация гораздо сложнее.

Сергей Верещаги: Есть два варианта появления частных инвестиций. Первый — вами озвученный. Но крупный бизнесмен — это удача. Хорошо, что у Чечни есть Руслан Байсаров, у которого имеются финансовые ресурсы и социальная ответственность по отношению к родному региону. Второй вариант — создание коммерчески просчитанных проектов, которые можно предложить любому бизнесмену, как в России, так и за границей. И тогда не обязательно участие местных крупных предпринимателей.

У нас есть очень интересная концепция развития североосетинского «Мамисона» — обладателя ледника, где можно организовать круглогодичное катание, и большого количества памятников архитектуры, которые интересны туристам. Как только по нему будет готова документация, аналогичная той, что мы представили на прошедшем в Сочи форуме по «Архызу», сможем его привезти на любую инвестиционную площадку и привлекать частный капитал.

С учетом тех возможностей, которые предоставляет законодательство России и мы, как управляющая компания, инвестиции в подобный курорт окупаются за 5-11 лет. В нынешней экономической ситуации это хороший срок и для России, и для Европы.

Не так давно в интернете мелькала информация, что проект будет сокращен до трех курортов. Так ли это?

Сергей Верещагин: Нет. Просто по трем курортам — «Архыз», «Эльбрус» и «Ведучи» у нас практически все готово, чтобы начать строить и привлекать частный бизнес. Есть проект планировки территорий, расчетные финансовые модели, найдены якорные инвесторы, практически решены земельные вопросы. На каких-то территориях, в частности, это «Матлас», Прибрежный каспийский кластер, «Мамисон», идет комплекс землеустроительных работ. Объективно он длительнее по времени, потому что там больше территория. А земля — сложная тема для Кавказа. Как только мы завершим эту работу, у нас появится возможность передавать ее в аренду частным инвесторам. Пока мы этого не сделаем, не сможем предложить бизнесу ни один участок, без чего нет смысла с ними общаться.

Хорошо продвигается решение земельных вопросов по «Армхи» и «Цори» в Ингушетии. Ожидаем, что к концу года начнем планировку территории. Власти республики провели кадастровую оценку земли, инвентаризацию, выяснили, кому и какие объекты принадлежат, описали памятники истории и архитектуры. И теперь появляется реальная возможность проектировать курорт, после чего выходить с ним на рынок и начинать его развивать.

Именно земельная проблема во многом и тормозит реализацию проекта. Жители некоторых территорий не хотят, чтобы у них строили курорт. Особенно остро этот вопрос стоит по территории «Безенги» в Кабардино-Балкарии. Если местное население против…

Сергей Верещагин: ... то мы туда просто не пойдем. По «Безенги» ситуация сложная, там нужно принимать решения, связанные с объектами частной собственности и землей. Если люди, которые ими владеют, будут категорически против, а без этих участков курорт не сможет развиваться, мы откажемся от данной территории.

Вообще площадь всего кластера 269 тысяч гектаров. В процессе решения земельно-имущественных вопросов подтверждается, что у нас нет необходимости в таком количестве земли. Изначально в Кабардино-Балкарии планировалось задействовать 25 тысяч гектаров, сейчас понимаем, что достаточно шести.

В Дагестане возникла проблема с жителями трех сел Хунзахского района — центра проекта «Матлас». Люди никак не могут договориться о передаче земли нам в управление. А без этого нам нет смысла туда идти. Сейчас вопрос сдвинулся с мертвой точки. Компания-инвестор ведет с ними переговоры.

В октябре заканчиваем инвентаризацию земель Прибрежного кластера, в ноябре или декабре закажем проектные работы. Там тоже уменьшилась территория с 23 до 4,5 тысячи гектаров. Мы исключаем из территории ОЭЗ земли под инженерными сооружениями, скважинами, объектами частной собственности и т.д.

С «Лагонаки» (Краснодарский край и Адыгея) ситуация сложнее. Там территория ОЭЗ затрагивает границы объекта всемирного наследия Западный Кавказ, находящегося под охраной международной организации ЮНЕСКО. Власти этих регионов через минприроды РФ до февраля 2015 года должны подать заявку на корректировку территории биосферного заповедника за счет исключения участков, не отвечающих критериям мировой ценности и включения территорий, такой ценностью обладающих. До этого момента нам туда заходить нельзя. Но надо понимать, что это долгая процедура, ЮНЕСКО принимает решение около полутора лет.

В нынешнем горнолыжном сезоне куда на Кавказ смогут приехать туристы?

Сергей Верещаги: Эльбрус, Домбай, Чегет. Это действующие курорты, которые уже работают, и мы ни в коем случае не говорим, что они неправильно организованы. В ближайшее время планируем уделить значительное внимание территории Эльбруса — расширить трассу, сделать систему дренажа, приобрести новую технику, подремонтировать канатные дороги, сделать комфортнее катание. Мне очень нравится Домбай, Теберда, я сам туда с удовольствием приезжаю. Добро пожаловать на нашу новую площадку «Архыз».

Опубликовано на сайте «Российской Газеты» 24 сентября 2014 г.